В последнее время все чаще в прессе и на обывательском уровне говорят о «потребительском терроризме». Что же это такое и как к этому относиться рассказывает старший юрист юридической фирмы Via lege Денис Артемов.
Определения потребительского терроризма в законодательстве нет
Однако, с учетом сложившейся практики, можно дать следующее определение: под потребительским терроризмом подразумевают недобросовестные действия граждан-потребителей, которые, пользуясь известной законодательной и судебной поддержкой, получают от организаций-исполнителей высокие денежные и натуральные компенсации за малозначительные нарушения своих прав.
Общеизвестно, что участники долевого строительства также являются потребителями (п. 9 ст. 4 ФЗ «Об участии в долевом строительстве…»). Встречаются ли случаи «потребительского терроризма» в сфере долевого строительства?
«Сплошь и рядом» - скажут застройщики. Но ведь каждый видит ситуацию со своего ракурса.
И, так как оценку законности требований граждан к застройщику дает только суд, целесообразно посмотреть, что говорит об этом судебная практика.
В целом претензии граждан к застройщику можно разделить на две большие группы: по срокам строительства и по качеству строительства. При этом к «потребительскому терроризму», как правило, причисляют первую группу споров, так как споры о качестве строительства носят более сложный характер, требуют участия эксперта, зачастую дополнительной или повторной экспертизы, с выездами непосредственно на квартиру, здесь часто затруднено исполнение решения суда уже на стадии работы судебного пристава.
Однако споры могут быть взаимосвязаны.
Так, при возникновении существенных претензий к качеству строительства гражданин вправе не подписывать акт приема-передачи квартиры до момента исправления недоделок (п. 5 ст. 8 ФЗ «Об участии в долевом строительстве…»), что, в свою очередь, влечет просрочку передачи квартиры и возникновение санкции в виде неустойки (п. 2 ст. 6 ФЗ «Об участии в долевом строительстве…»).
Претензии застройщиков о злоупотреблении правами потребителя заключаются в том, что при малейшем недостатке в оборудовании квартиры (отсутствует фурнитура на окнах, плитка в ванной не того цвета, дует из-под окна) граждане отказываются подписывать акт приема-передачи квартиры и застройщик вынужден оплачивать пени.
«Потребительский терроризм»
Еще со времен римских юристов известен принцип Jura novit curia (лат. «суд знает законы»), что в широком смысле можно трактовать как то, что суд по своему разумению уравновешивает нормы права, осуществляет тем самым баланс между правами и интересами сторон.
И суду действительно предоставлены широкие полномочия для принятия решения.
Например, применительно к случаю с просрочкой передачи квартиры, искусственно создаваемой дольщиком, актуален п. 35 Обзора практики Президиума Верховного Суда РФ от 04.12.2013 года. Согласно ему суды, исходя из баланса правоотношений сторон, могут отказать гражданину во взыскании неустойки в связи с тем, что такое нарушение возникло в результате действий самого истца, у которого отсутствовали основания для отказа в принятии квартиры по причине наличия в ней недостатков.
Также не будем забывать и о том, что у застройщика в рассматриваемом случае всегда есть возможность составить односторонний акт приема-передачи квартиры, и тем защитить свои интересы (п. 6 ст.8 ФЗ «Об участии в долевом строительстве…»).
Что же касается «реальной» просрочки передачи квартиры, возникшей в связи с затягиванием строительства по вине застройщика, и соответствующих санкций в виде пени, то согласно п. 2 ст. 6 ФЗ «Об участии в долевом строительстве…» неустойка в таком случае составляет 1/150 ставки рефинансирования от цены квартиры за каждый день просрочки, что при длительном строительстве может составить значительную весьма сумму.
Но и здесь согласно закону суд может по мотивированному ходатайству застройщика на основании ст. 333 ГК РФ снизить размер неустойки до «разумного» уровня.
На практике суды практически всегда пользуются этим своим правом.
Неоднократно граждане доходили до Конституционного суда, пытаясь пересмотреть законность ст. 333 ГК РФ.
Здесь примечательны два определения Конституционного суда РФ.
Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 24.01.2006 года N 9-О, неустойка «носит исключительно компенсационный характер и не может рассматриваться как способ обогащения истца».
Более того, Конституционный суд РФ в Определении от 21.12.2000 года № 263-О фактически вменил судам в обязанность применение ст. 333 ГК РФ при наличии соответствующего ходатайства одной из сторон: «предоставленная суду возможность снижать размер неустойки… является одним из правовых способов, предусмотренных в законе, которые направлены против злоупотребления правом… когда осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому… речь идет не о праве суда, а, по существу, о его обязанности установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения».
Ситуацию подогревает то, что до текущего момента так и не сложилось единой методики снижения размера пени. Молчат по этому поводу и Конституционный, и Верховный суд.
Очень условно здесь применима методика, изложенная в п. 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.12.2011 года № 81 «О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации», в котором арбитражным судам рекомендовано «разрешая вопрос о соразмерности неустойки и с этой целью определяя величину, достаточную для компенсации… исходить из двукратной учетной ставки Банка России, существовавшей в период такого нарушения».
При этом отдельно оговаривается, что «снижение неустойки ниже однократной учетной ставки Банка России допускается лишь в экстраординарных случаях, когда убытки кредитора компенсируются за счет того, что размер платы за пользование денежными средствами, предусмотренный условиями обязательства (заем, кредит, коммерческий кредит), значительно превышает обычно взимаемые в подобных обстоятельствах проценты».
Если бы это положение применялось судами общей юрисдикции, это могло бы существенно повысить ответственность застройщика за нарушение прав граждан.
Однако арбитражная практика слабо применима в судах общей юрисдикции, которые в основном и занимаются рассмотрением споров между застройщиком и гражданином.
Практику же судов общей юрисдикции ярче всего иллюстрирует п. 34 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 28.06.2012 года № 17 о том, что применение ст. 333 ГК РФ по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым.
«Исключительные случаи» и «обязательные мотивы» зачастую сводятся в решении суда к короткой фразе о том, что «по мнению суда в рассматриваемом споре подлежит применению ст. 333 ГК РФ».
В результате конкретный размер пени зависит непосредственно от мнения судьи, и зачастую снижается до смехотворного уровня по сравнению с установленным законом.
Примечательно, что на практике суд апелляционной инстанции почти никогда не изменяет размер пени, определенный районным (городским) судом. Считается, что только детально разобравшись во всех материалах дела судья может оценить степень вины застройщика, смягчающие и отягчающие обстоятельства, вследствие чего определить четкий размер пени. У суда же апелляционной инстанции на это часто просто нет времени. Так называемый «шаг» между заседаниями по различным делам из-за чрезмерной загруженности апелляционных судов иногда составляет всего 10 минут. Поэтому здесь работает принцип «процессуальной экономии» - зачем делать одну и ту же работу по оценке обстоятельств дела дважды, ведь судья первой инстанции уже это сделал?
В связи с этим особый интерес вызывает так называемая «договорная подсудность» в договорах об участии в долевом строительстве (ст. 32 ГПК РФ). Суть ее в том, что при заключении договора стороны заранее определяют конкретный суд, в котором будут рассматриваться их споры.
У каждого судьи районного или городского суда при рассмотрении дел есть своя специализация.
В среднем в районном (городском) суде рассмотрением споров с застройщиками занимаются два-три судьи, иногда – один.
Нетрудно себе представить, что застройщик, который из года в год судится у одного и того же судьи, может пытаться более или менее успешно лоббировать свои интересы. Далеко не всегда это получается, но тесное общение, регулярное поздравление с праздниками, имеет свои результаты.
Бывает, что в масштабах строительства многоквартирного дома общий размер пени по всем участникам долевого строительства, обратившимся в суд, представляет из себя сумму, «не дотягивающую» даже до стоимости малогабаритной квартиры в этом же доме.
Не будем забывать и о «юридических» хитростях договоров. Например, в последнее время все чаще застройщик при указании срока передачи квартиры берет срок «с запасом» от полугода и больше, либо же указывает срок промежутком времени – как отрезок между минимальной и максимальной датой, что дает пространство для маневра и закладывает возможность не допускать юридической просрочки даже при наличии просрочки фактической.
Все это в совокупности вряд ли может дать основания для разговоров о потребительском терроризме при взыскании неустоек за просрочку передачи квартир по ДДУ.
Существенной финансовой составляющей так называемого «потребительского терроризма» является штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке, предусмотренный п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей и составляющий 50 % от общего размера сумм, присужденных в пользу потребителя.
Однако и здесь его размер напрямую зависит от позиции суда.
В этом вопросе суды общей юрисдикции начали с того, что размер штрафа начал снижаться пропорционально общему размеру присужденной суммы (п. 5 Обзора Верховного Суда РФ, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ от 01.02.2012 года), а закончили тем, что уже и сам штраф может быть снижен судом ниже 50 % по «заслуживающим внимания обстоятельствам» (п. 45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 N 20).
Следующим часто встречающимся исковым требованием является возмещение суммы, потраченной на наем квартиры, которое основывается на общем правиле о возмещении убытков по ст. 15 ГК РФ.
Эти требования действительно могут составить определенную проблему для застройщика, но лишь при соблюдении ряда условий.
Во-первых, у гражданина не должно быть постоянной регистрации (прописки) в населенном пункте, где строится жилой дом. Иначе суд скажет, что у него есть право пользования жильем, и даже если это фактически коммунальная квартира с 12 проживающими гражданами, и отчаянно плохими отношениями с соседями, все равно снимать квартиру – это уже излишек.
Гражданин должен снимать жилье в том же месте, где идет строительство жилого дома. Иначе суд поставит под сомнение как цену найма (как правило – работа в Москве, там же снимается квартира, а новостройка – в области), так и целесообразность самого найма, так как причинно-следственная связь между просрочкой передачи квартиры и необходимостью снимать жилье не будет доказана.
Наконец, договор найма должен быть официальным, заключенным на срок менее года (иначе требуется государственная регистрация обременения на квартиру), и все платежи по нему должны быть оформлены расписками или банковскими платежными поручениями.
Многие ли наниматели квартир могут похвастаться наличием всех указанных пунктов?
А ведь наличие письменного договора и официальный характер платежей в большинстве случаев зависят от собственника квартиры, а не от нанимателя.
Возмещение морального вреда
Его взыскание в пользу потребителя действительно носит упрощенный характер. Так, согласно п. 45 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 28.06.2012 года № 17 «при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя». То есть нарушил право потребителя – компенсируй и моральный вред.
Но насколько в действительности значимо это правило для застройщика? Насколько ощутимы санкции?
В странах Европы компенсация морального вреда является мощным инструментом финансового наказания, размеры возмещения могут составлять сотни тысяч евро. Аналогичная ситуация прослеживается и в США.
Но у нас в России не так. В среднем по спору с застройщиком гражданин может рассчитывать на 5-10 тысяч рублей. В юридической практике давно бытует шутка, что при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает стоимость пузырька валерьянки, необходимой для успокоения нервной системы истца.
Подводя итог сказанному, можно процитировать Определение того же Конституционного суда РФ от 23.06.2016 года № 1365-О, согласно которому установленная законодателем жесткая ответственность по закону о защите прав потребителей «направлена на обеспечение интересов граждан в сфере торговли и оказания услуг, стимулирование добровольного исполнения требований потребителя со стороны изготовителя товара как профессионального участника рынка».
То есть, кажется, все правильно. Гражданин защищен, профессиональный участник рынка трижды задумается перед тем, как нарушать права потребителя.
Однако, несмотря на существующую «на бумаге» строгую ответственность застройщика, реалии правоприменительной практики настолько смягчают установленные законом санкции, что это ставит под сомнение как объективное существование «потребительского терроризма», так и в целом обоснованность применения этого термина.
Дата публикации 26 декабря 2017
